Рубен Варданян: «Лучшая сделка — со многих ракурсов»

— Как вы в целом оцениваете размещение Сбербанка?

— Я считаю, что это лучшая сделка за всю мою карьеру инвестиционного банкира. Лучшая со многих ракурсов: момент выхода на рынок, качество участвующих в сделке инвесторов, ее структура. Это тот самый случай, когда и продавец, и покупатель остались довольны. Внешнее восприятие сделки оказалось очень позитивным. Отдельно хочу отметить диверсифицированность клиентов. В общем, если говорить об идеальной продаже, то это была именно она.

— А не расстроились, что не по верхней границе ценового диапазона прошло размещение?

— Нет. Наоборот, был уникальный для российского рынка и эмитента дисконт: 1,9% к спотовой цене локальных акций. Такого дисконта не было ни у одной российской компании. Обычно дисконт составляет 5—10%. Более того, нельзя проводить сделку так, чтобы инвестор ничего не смог заработать. Это неправильно. Поэтому минимальный дисконт справедлив.

— Сколько новых инвесторов в итоге появилось у Сбербанка?

— Достаточно много. Более 300 инвесторов. Среди них какие-то уже являются акционерами Сбербанка, какие-то нет. Это огромная группа клиентов, которая по-разному смотрит на Россию, в том числе управляет фондами разных размеров.

— Сколько заявок на крупные пакеты удалось удовлетворить?

— Это было абсолютно равно распределенное размещение, где не было якорных инвесторов.

— А какие крупные зарубежные институциональные инвесторы вошли в капитал Сбербанка?

— Эта информация не подлежит раскрытию. Да и не в именах дело. Важно то, что новые деньги пришли в российскую экономику.

— Участвовали ли в размещении российские инвесторы?

— Да, у нас были российские клиенты, которые участвовали в SPO, в том числе через Московскую биржу. Впервые было организовано размещение, в котором одновременно участвовали инвесторы в Москве и Лондоне.

— Среди них были структуры Сулеймана Керимова, Вадима Мошковича, Филарета Гальчева?

— Мы не комментируем такие вопросы.

— На Московской бирже было продано всего 3% от общего объема размещаемых акций. С чем вы это связываете?

— У нас очень быстро проходило размещение, кроме того не было большой рекламной кампании. Не стоит забывать, что это первый опыт параллельного размещения на внебиржевом рынке LSE и на биржевом рынке в Москве.

— Говорит ли незначительный объем размещения в Москве об отсутствии спроса на бумаги Сбербанка на внутреннем рынке?

— Это не так. Все дело в объеме нашего рынка. Ведь 3% от общей суммы размещения, превысившей $5 млрд, — это более $150 млн, что является очень хорошим показателем для развивающейся биржевой площадки.

— Но сначала заявлялся объем размещения в 10% от общего предложения.

— Это не заявленный объем размещения, а лимит, который мог быть исчерпан, а мог и не быть.

— Вы отдавали предпочтения каким-то конкретным группам инвесторов?

— Нет, для нас все инвесторы равны.

— Доля бумаг Сбербанка, обращающихся на западных площадках в форме расписок, близка к установленному законом максимуму в 25% от общего объема выпущенных акций. Как Сбербанк будет решать эту проблему?

— Ее можно решить только изменением законодательства и увеличением максимальной доли расписок в общем объеме акционерного капитала.

— Вы входите в рабочую группу по созданию в Москве международного финансового центра. Влияют ли сделки, аналогичные размещению Сбербанка, на развитие МФЦ?

— Конечно. Такие сделки стимулируют развитие инфраструктуры местного рынка, биржевых технологий, что, в конечном итоге, должно привести к тому, что большинство размещений будет проходить на локальном рынке, причем участвовать в нем будут не только российские, но и международные инвесторы. То есть чтобы привлечь новых акционеров со всего мира, нам не придется идти на западные площадки.

— После размещения Сбербанка будет ли возможность у других эмитентов провести размещения в этом году? Окна еще будут?

— Я считаю, что да. Переподписка на акции Сбербанка показала, что инвесторы готовы вкладывать в интересные российские компании, имеющие четкие перспективы развития.

— Это Ваша последняя сделка в рамках Сбербанка?

— Почему? Это последняя сделка в рамках «Тройки Диалог», когда логотип компании стоит на проспекте к размещению. Символично, что мы сделали последнюю сделку перед окончательным объединением со Сбербанком именно по размещению его акций. Понятно, что впереди еще много мандатов на совершенно разные сделки, так что мы надеемся и дальше наращивать свое преимущество. У нас уже многое сделано в этом направлении.

— Сожалеете, что бренда «Тройка Диалог» больше не будет?

— Я очень горжусь тем, что было сделано за годы работы «Тройки». Сейчас перед нами открываются новые перспективы, новый этап. У нас интересное будущее.

— Вы сказали, что у Сбербанка много мандатов. Какие это проекты?

— Не могу рассказать. Некоторые вы знаете, они объявлены (инвестиционный блок Сбербанка, куда влилась «Тройка Диалог», планирует выступить маркет-мейкером IPO «МегаФона» — «Газета.Ru»)

— У Вас контракт заканчивается в 2013 году. Когда вы покидаете компанию?

— Пока окончательно не решено. Как минимум до 1 января 2014 года, когда завершится второй этап сделки между Сбербанком и «Тройкой Диалог», я точно работаю.

Беседовала Юлия ОРЛОВА