«Что ждет банки Западной Европы в ближайшем будущем, абсолютно неизвестно»

20 июля 2009, 11:17
— Г-н Трайхль, давайте на минутку заглянем в послекризисный период. Стоит ли ожидать новой волны консолидации банков в скором времени?
 
— В годы после завершения кризиса она, конечно, поднимется, однако дойдет ли дело до крупных, трансграничных поглощений — вот в этом я сомневаюсь. Подобный опыт прошлых лет был не всегда положительным. Поэтому речь пойдет скорее о слияниях в рамках конкретных национальных рынков. После кризиса станет ясно, какие банки примут в консолидации активное участие, а какие будут лишь объектом переговоров.
 
— И что означает это для Австрии?
 
— В Австрии есть Raiffeisen Bank, Erste Bank и Bank Austria — на это трио приходится примерно 70% рынка. Стало быть, просто из соображений антимонопольного характера многого ожидать здесь не приходится. А вот что касается средних и малых банков, то тут, напротив, кое-что произойти может.
 
— Ну а каков ваш прогноз для Германии?
 
— Не хочу вмешиваться в дискуссию, поскольку являюсь иностранцем. Беда Германии, на мой взгляд, в том, что она, являясь с большим отрывом экономическим лидером Европы, не располагает банком соответствующего масштаба. Мне кажется странным, что крупнейший европейский банк родом из Испании. Для всей Европы было бы хорошо, если бы Германия имела большой банк, который одновременно был бы силен и в инвестиционном банкинге, и в классическом бизнесе с частными клиентами.
 
— Не пришло ли время для приобретений в Восточной Европе?
 
— В прошлые годы мы росли очень быстро. Наша цель была в том, чтобы стать самым сильным банком-ритейлером в своем регионе Центральной и Восточной Европы. В целом мы достигли многого — Erste Bank не представлен только в Польше. Тут мы могли бы усилиться. Мы достаточно сильны для того, чтобы сохранять самостоятельность на длительную перспективу, и поэтому покупать что-то дополнительно за пределами своего региона не хотим.
 
— Нет ли у вас интереса к «дочке» баварского BayernLB ипотечному банку Hypo Alpe и к венгерскому MKB Bank? Похоже, ввиду давления со стороны Еврокомиссии оба должны будут продать?
 
— В случае если в Восточной Европе мы обнаружим институты, которые соответствуют нашим представлениям и располагают значительным объемом вложенного клиентами капитала, конечно, мы это рассмотрим. Но мы не станем связываться с финансовыми компаниями, у которых соотношение кредитов и вкладов находится ниже установленной нами самими границы в 115%. Это объясняется основополагающим принципом, согласно которому мы хотим финансировать весь наш кредитный бизнес за счет собственного капитала и вкладов наших клиентов. И нарушать это положение ради некоего приобретения мы не будем. Это и есть ответ на вопрос.
 
— Похоже, налицо явная смена настроений — вы снова задумались о поглощениях, а ведь еще весной никто этого делать даже не осмеливался?
 
— Ни о каких поглощениях мы сейчас вовсе и не думаем. Связано это и с возможностями финансирования. Если ваши биржевые котировки равняются лишь 60% балансовой стоимости, то собственные акции валютой для покупки не являются. К счастью, курс нашей ценной бумаги за последние месяцы заметно поднялся.
 
— Если вспомнить весну, смотрите ли вы в мир сейчас с большим оптимизмом, ведь тогда шли разговоры даже о возможности государственного дефолта Австрии?
 
— Я полагаю, что за последние десять лет мы как банковская группа создали очень хороший фундамент, что помогает нам сейчас, во время кризиса. Нынешняя ситуация серьезная, но с кризисом мы справимся. В подобных ситуациях преимущество получают те банки, которые, как и мы, делают ставку на консервативную бизнес-модель. Мы являемся классическим банком для частных клиентов, который рефинансируется преимущественно за счет клиентских вкладов, а кредиты выдает осторожно.
 
— Изменилось ли по сравнению с весной еще что-нибудь?
 
— Сейчас мы достигли той стадии кризиса, когда степень дифференциации стала значительно больше. Сформулируем по-другому: гораздо более внимательно смотрят на каждую страну в отдельности. Так же, как по-разному входили в кризис Германия и Испания, так же это было и с Чехией, и с Венгрией. Впрочем, мы страдаем от того, что страны на востоке сравнительно небольшие. Это влечет за собой опасность неоправданных обобщений. Просто на свете гораздо больше экономистов, занимающихся особенностями западноевропейских государств, нежели специалистов, разбирающихся в различиях между, скажем, Чехией и Словакией. В любом случае прослеживается важное разграничение: страны — члены Евросоюза и страны, в него не входящие. Нашу ситуацию можно назвать счастливой, ведь 97% наших клиентов — члены ЕС.
 
— В чем заключается помощь Евросоюза?
 
— Могу привести пример. В странах — членах ЕС функционируют контрольные ведомства: так, скажем, правительство Румынии имеет финансовый надзор. А вот правительство Украины, напротив, действует, как ему вздумается. Таким образом, риски в государствах — членах ЕС (возможно, лишь за исключением Прибалтики) значительно сокращаются.
 
— Какой вопрос является для вас сейчас важнейшим?
 
— Сейчас нас в первую очередь интересует положение дел в реальной экономике отдельных стран. Насколько сильно охвачены они экономической рецессией и в какой мере это отражается на банковско-кредитном секторе.
 
— В чем различия между Восточной и Западной Европой?
 
— В известной степени страны Восточной Европы являются развивающимися государствами внутри Евросоюза, и поэтому ситуация там более лабильна, чем на Западе. Но, с другой стороны, степень задолженности частных домохозяйств, к примеру, в них значительно ниже. Кроме того, регион практически свободен от токсичных ценных бумаг. Нет необходимости восточноевропейским странам и резервировать средства для того, чтобы банки могли освободиться от токсичного груза. В частности, это касается и нашего банка — убытков такого рода у нас нет.
 
— Но кризис добрался сейчас и до Восточной Европы.
 
— Мы ощущаем проблемы реальной экономики, так как восточноевропейские государства частично очень сильно зависят от экспорта в Западную Европу, который сейчас значительно сократился. Экономический спад в Германии явно отражается на Восточной Европе. В тот момент, когда экономика ФРГ станет выздоравливать, снова начнется подъем и в Восточной Европе. Польша, Чехия и Словакия зависят от этого очень сильно.
 
— Когда, по вашему мнению, кризис достигнет своего пика?
 
— С прогнозами я стал очень осторожен. Думаю, что нынешним летом мы наверняка станем свидетелями роста числа банкротств фирм. Как следствие этого — рост безработицы в разных странах и с различной интенсивностью, что приведет к увеличению наших потерь в бизнесе с частными клиентами. К концу осени мы будем знать значительно лучше, как в действительности развивался кризис. Тогда же можно будет увидеть, насколько эффективными оказались различные государственные пакеты мер по оживлению конъюнктуры.
 
— Не могли бы вы проиллюстрировать последствия кризиса на примере какой-нибудь отдельно взятой страны?
 
— Тогда давайте возьмем Румынию. Это государство, которое с финансовой точки зрения чувствует себя совсем неплохо. В ближайшие пять лет от МВФ и Евросоюза Румыния получит в виде помощи порядка 50 млрд евро. Это означает, что в ближайшие годы она сможет с помощью этих инфраструктурных средств профинансировать примерно 10% своего валового национального продукта (ВНП). Это просто гигантский пакет. Таким образом, правительство, если будет действовать разумно, сможет успешно справиться с кризисом при помощи кейнсианских программ. А для нас все это означает, что по-настоящему больших проблем мы тут, вообще-то, иметь не должны. Эти программы должны удержать на низком уровне безработицу и просрочку платежей по кредитам. Кроме того, мы плотно занимаемся проектным финансированием, так что осуществляемые в этой стране инвестиционные программы нам выгодны.
 
— Достаточен ли ваш запас собственного капитала для компенсации будущих просрочек возврата по кредитам?
 
— Ситуация непростая, и она требует хорошего менеджмента. В принципе, я бы сказал, что в дополнительных вливаниях капитала крупные системообразующие банки Австрии нуждаться не будут. Даже если кризис обострится, у Erste Bank резервов достаточно. Мы имеем высокий уровень соб­ственной доходности, который исключает необходимость дополнительных вливаний капитала.
 
— Откуда еще можно ждать угроз?
 
— Когда речь идет об Erste Bank, имеются в виду прежде всего просрочки по кредитам в Восточной Европе. Но ведь никто не знает, что в ближайшее время ждет банки Западной Европы. Какую роль сыграют банки, которые получили поддержку государства? К настоящему моменту решена только проблема токсичных ценных бумаг, но не проблема кризиса в реальной экономике. Лишь тогда, когда будут прояснены все эти вопросы, мы узнаем, какие банки в состоянии успешно развиваться без государственного участия. И еще: конечно, некоторым банкам не удастся достаточно быстро освободиться от опеки со стороны государства. При этом абсолютно неясно, как длительное участие государства повлияет на конкурентоспособность этих институтов.
 
— Вы уже сейчас предвидите нарушения конкуренции на рынке?
 
— Да, конечно. Например, по вкладам. Чем длительнее срок госпомощи, тем более злободневной будет становиться эта тема. Кстати, и Брюсселю следует обратить на это внимание.
 
— И вы тоже стремитесь побыстрее вернуть предоставленную государством помощь?
 
— Что касается нас, то речь идет о почти 2 млрд евро, которые государство вложило в виде долевого капитала и что по немецким понятиям примерно соответствует сертификату права на долю прибыли. Это не является прямым участием государства, и конечно, мы хотим выплатить эти деньги обратно.
Австрийский банк Erste Bank Group создан в 1819 году как Erste Oesterreichische Spar-Casse (Первая австрийская сберкасса). На биржу он вышел в 1997 году. Затем, развивая свой бизнес с частными клиентами, этот банк совершил ряд выгодных приобретений в Центральной и Восточной Европе. В результате количество его клиентов возросло с 600 тыс. до более 17 млн. В 1977 году после получения высшего экономического образования Андреас Трайхль начал свою карьеру в Chase Manhattan Bank в Нью-Йорке. В 1983 году он впервые появился в Erste Bank Group и проработал здесь три года. В 1994-м он вернулся сюда уже в качестве члена правления, а в 1997-м возглавил этот банк. Родившийся в 1952 году Андреас Трайхль достаточно скромно проживает в центральном районе Вены, однако считается одним из самых могущественных банкиров Австрии.
 
Источник: РБК daily

Материал просмотрен: 1454 раз
Комментарии (0)добавить комментарий
Ваш комментарий
Автор
Введите число на картинке

  • курсы
Знач. Изм.
USD ЦБ РФ 29/03 92.26 -0.3291
EUR ЦБ РФ 29/03 99.71 -0.5647