ЦБ будет защищать права миноритариев

 ЦБ предлагает ввести в закон «Об акционерных обществах» поправку, позволяющую ему оспорить оценку акций при наличии жалоб владельцев не менее 10% выкупаемого пакета. «Будем нанимать оценщика, и если стоимость при повторной оценке будет существенно отличаться, то ее и будет должен использовать мажоритарный акционер при выкупе акций», — передал«Интерфакс» слова первого зампреда ЦБ Сергея Швецова. По его мнению, оговорка о 10% позволит избежать гринмейла — намеренной покупки нескольких акций с целью шантажа крупной компании угрозой блокировать ее действия. «Если владельцы 90% [выкупаемого пакета] согласны с ценой, мы не будем проводить оценку, так как не можем защищать миноритариев, обижая мажоритария», — уточнил Швецов.

Это не первый случай попытки регулятора защитить права миноритарных акционеров. В середине ноября Швецов жестко раскритиковал идею предправления «Газпрома» Алексея Миллера разрешить госкомпаниям не выкупать акции у миноритариев. «Государство — это мажоритарный акционер, и по этой логике нужно освободить от такой обязанности и все остальные акционерные общества: если мажоритарий захотел, значит, миноритариев можно не учитывать, — заявил Швецов. — Это абсурдное предложение, и, естественно, мы против».

Конфликты с миноритариями по поводу цены оферты не редкость. Например, в январе Объединенная судостроительная корпорация (ОСК) предложила выкупить акции «Северной верфи» по 8740 руб. за штуку, хотя сама выкупила у ЦБ 75,8% акций из расчета по 111 000 руб. за штуку и, несмотря на требования миноритариев, не согласилась пересмотреть результаты оценки. «Пока ничего не решилось», — сообщил вчера «Ведомостям» миноритарий «Северной верфи» Алексей Кузнецов. Представитель ОСК не смог прокомментировать ситуацию.

Весной «Роснефть» закончила выкуп акций «РН холдинга» (бывшая «ТНК-ВР холдинг») у миноритарных акционеров. Скупка проводилась в два этапа. Сначала была добровольная, затем при превышении порога в 95% — принудительная оферта. Обе — по 67 руб. за одну обыкновенную акцию и 55 руб. за привилегированную. Но миноритарии сочли цену заниженной. «Мы писали в ЦБ письмо, что цена манипулятивная и сделка, на основе которой она выведена, фиктивная, но ЦБ ответил, что проверил и все нормально», — рассказывает гендиректор «Арсагеры» Василий Соловьев. «Решение независимого оценщика совпало с ценой, названной ранее главой “Роснефти” Игорем Сечиным, и получается, что“Роснефть” купила компанию на 600 млрд руб. дороже цены, предложенной нам!» — возмущается бывший акционер ТНК-ВР Виктор Цобенко.

Бывает, что сам закон не работает: так, в 2012 г. компания Highstat Алексея Мордашова, увеличившая долю в концерне «Силовые машины» с 70,3 до 95,3%, просто не выставила оферту в срок: в итоге она не могла голосовать купленными акциями, но это не мешало принимать решения.

Участники рынка приветствуют идею ЦБ, но сомневаются, что она радикально изменит ситуацию.«Оценщики сейчас независимы только по названию, и результат оценки обычно совпадает с желаниеммажоритария, так что предложенный ЦБ механизм может быть полезен — по-настоящему независимый оценщик всегда может прийти к результату, в равной мере устраивающему или не устраивающему обе стороны», — считает директор Prosperity Capital Management Александр Бранис. Однако, по его мнению, к деталям воплощения идеи может появиться масса вопросов. «Например, только кажется, что 10% от выкупаемого пакета — это немного, но в реальности собрать этих миноритариев, чтобы они написали жалобу, — проблема, — говорит Соловьев. — Более того, получается, что у владельца, скажем, 0,5% акций есть право потребовать независимой оценки в одиночку, а если акций меньше, то процедура резко усложняется, хотя по закону права всех акционеров должны быть равны».

«Звучит неплохо, но у нас многие законы хороши, однако при этом не исполняются — причем дыры закладываются заранее и разночтения толкуются судом в пользу мажоритариев», — сетует Цобенко.«На самом деле ЦБ уже сейчас может просто не согласовать любую оферту, посчитав цену заниженной, и для этого не нужно никаких изменений в законе, но ничего не происходит», — констатирует Соловьев.