«До сих пор до конца неизвестно, что там произошло»

Руководитель РОСНО Ханнес Чопра — сторонник спокойного и взвешенного подхода в бизнесе. Говоря о крупнейшем риске клиента — аварии на Саяно-Шушенской ГЭС, он призывает думать не о сумме компенсации после трагедии, а о корректировке оценки рисков для всех гидростанций. Даже свою работу он оценивает исходя из того, удалось ли выиграть за счет выбранной ранее стратегии и правильно ли он оценил свои риски. Дает ли такая тактика результат, ХАННЕС ЧОПРА рассказал корреспонденту РБК daily ЕЛЕНЕ ГРИГОРЬЕВОЙ.

Консерватор

— Вы могли бы сравнить текущую стоимость РОСНО с ценой компании на момент покупки в 2007 году — 1,5 млрд долл.?

— Это не так-то просто, но в общем, я считаю, ценность компании сейчас гораздо выше, чем когда мы ее купили, по ряду причин. За последние два года мы провели ряд изменений, которые позволили нам создать устойчивую модель бизнеса. Сейчас мы занимаемся только рыночным бизнесом, потеряли некоторых клиентов — это правительственные организации, которые больше не могли работать с нами в связи с законодательными ограничениями. В прошлом году наш показатель операционной прибыли был одним из самых высоких за всю историю компании, и мы ожидаем хороших результатов и в этом году.

— Чистая прибыль группы РОСНО по МСФО за девять месяцев этого года составила 625 млн руб. против чистого убытка в 600 млн руб. годом ранее. За счет чего это было достигнуто?

— Нам удалось сохранить объем премии по классическому страхованию на уровне 2008 года и одновременно увеличить прибыль. Одна из причин — улучшение инвестиционного результата, а также некоторые изменения в структуре инвестпортфеля за счет увеличения доли более консервативных ценных бумаг.

Вторая и главная причина — улучшение показателей страховой деятельности. Мы значительно снизили комбинированный коэффициент РОСНО по классическому страхованию: в прошлом году он был почти 99%, а сейчас снизился до 96,6%. Несколько процентных пунктов такого показателя за год — совсем неплохо, особенно в период кризиса. В целом по группе РОСНО положительная динамика страховой деятельности наблюдается почти во всех дочерних компаниях. Например, компания «Allianz РОСНО Управление активами», убытки которой в прошлом году составили около 60 млн руб., уже вышла в прибыль. Вот отсюда и улучшение показателей чистой прибыли.

— Как изменилась структура инвестиционного порт­феля РОСНО?

— В прошлом году у нас были акции, от которых мы сейчас практически избавились: они составляют меньше 1% инвестиционного портфеля. Мы провели тщательную проверку наших корпоративных облигаций, для того чтобы не столкнуться с угрозой невыплат из-за возможных банкротств. В результате мы получили более прочный и менее рисковый инвестиционный портфель и нам не пришлось прибегать к возможности осуществить переоценку активов по цене покупки.

Мы решили показать все возможные убытки сразу же. Изменения в структуре инвестиционного портфеля оказали негативное влияние на уровень нашей прибыльности в начале года, но по итогам девяти месяцев инвест­доход группы РОСНО существенно вырос и составил около 1,4 млрд руб. (по итогам полугодия — около 800 млн руб.). Рост был продемонстрирован благодаря стабильному процентному доходу и частичному восстановлению рыночных котировок ряда ценных бумаг (в основном облигаций).

— Какие компании, в каких долях управляют средст­вами страховых резервов и собственными средствами РОСНО?

— «Allianz РОСНО Управление активами» — главная управляющая компания для активов группы Allianz в России. Наши отношения строятся на рыночных принципах, «Allianz РОСНО Управление активами» должна продемонстрировать всем своими результатами, что придерживается определенных принципов. Основная часть корпоративных облигаций РОСНО находится под управлением именно этой компании, так что порядка 60% нашего инвестиционного дохода поступает от нее. Остальной частью активов управляем либо мы сами, либо третьи стороны.

В портфеле «Allianz РОСНО Управление активами» доля активов группы РОСНО составляет около 40%. Остальное от третьих лиц. У нее есть множество соб­ственных фондов: классические, отраслевые, а также венчурные, которые мы поддерживаем совместно с РВК.

— Каким образом будет оптимизирована структура группы РОСНО?

— Я хочу свести число юрлиц в группе к минимуму. Исторически сложилось, что в нее входит значительное число структур, некоторые из которых не являются страховыми компаниями. Кроме того, на балансе РОСНО есть незначительные пакеты акций (долей в уставных капиталах) ряда компаний. Это очень маленькие активы, в нашем бизнесе они не играют никакой роли, но «отъедают» наши ресурсы. Не стоит даже упоминать их названия, настолько они незначительны.

На сегодняшний день мы планируем закрыть более 20 компаний, так или иначе относящихся к группе. Этот процесс займет 12 месяцев. После его завершения мы обратим внимание на компании, занимающиеся классическим страхованием, среди которых САК «Альянс», «Мед­экспресс», «Прогресс-Гарант», и примем решение, какие лицензии стоит продлевать, сохраняя при этом полноценные обязательства и лицо компаний перед клиентом. Ведь все эти компании имеют свою ценность, успешно развиваются.

Но в идеале со временем я бы хотел, чтобы после реструктуризации в группе была одна лицензия на страхование жизни, лицензия профессионального участника рынка ценных бумаг, лицензия на осуществление деятельности по управлению инвестиционными фондами, паевыми инвестиционными фондами и негосударственными пенсионными фондами, один, как я надеюсь, активный и сильный пенсионный фонд, сильная сеть клиник и, возможно, две лицензии на классическое страхование.

Одновременно мы работаем над повышением эффективности нашей деятельности — для всех страховщиков РОСНО необходимо создать единую платформу для оформления и обработки полисов, бухгалтерской отчетности, урегулирования убытков в ритейловом бизнесе и т.д.

Авария

— Рассматривает ли РОСНО вопрос возможности отказа от выплаты «РусГидро»?

— При наступлении любого события, имеющего признаки страхового, РОСНО действует в стандартном порядке, а именно: всесторонне и полностью анализирует документы, предоставляемые страхователем по факту произошедшего события (при необходимости представители компании выезжают прямо на место события и с участием независимых экспертов оценивают размер и причины ущерба) и принимает решение о квалификации заявленного страхователем события.

В ситуации с «РусГидро» РОСНО действует так же, при этом наши представители не только выезжали на СШГЭС, но и участ­вовали в расследовании, проводимом Ростехнадзором.

— Существует ли в договоре пункт, предусматривающий отказ от выплаты в случае умышленного нарушения норм эксплуатации?

— Надеюсь, вы понимаете, что договор страхования и наши договоренности с клиентами являются конфиденциальной информацией, которую я не имею права раскрывать. Вместе с тем хотелось бы напомнить, что в силу закона умысел страхователя является основанием для освобождения страховщика от выплаты страхового возмещения.

— Почему РОСНО принимала участие в тендере на страхование объектов «РусГидро» на 2010 год, но не выставила тариф по Саяно-Шушенской ГЭС?

— Я убежден, что давать котировку по совершенно неизученному риску будет крайне безответственно и неправильно. До сих пор до конца неизвестно, что там произошло, но мы знаем, что размер ущерба не идет ни в какое сравнение с какими-либо авариями на гидроэлектростанциях, ранее зарегистрированными в мире. Из этой аварии должны быть сделаны выводы для всех действующих ГЭС, и я не думаю, что с точки зрения страхования или риск-менеджмента можно найти какую-либо логику в том, чтобы проводить тендер летом этого года.

— Победитель этого тендера страховая группа «Капитал» заявила, что страхование неработающих ГЭС более безопасно, с точки зрения страховщика, поэтому страховая сумма была существенно снижена, а покрытие расширено.

— Я могу высказать вам свое собственное мнение о том, как я представляю себе этот риск, не зная о комментариях победителя. Во-первых, речь должна идти о страховании неработающей ГЭС, а это означает изменение основы для андеррайтинга.

Во-вторых, на станции только что произошел крупный убыток, и она превратилась в стройплощадку, то есть возникает риск, связанный с восстановительными работами. Он относится к категории строительно-монтажных, а они страхуются совсем на других условиях.

В-третьих, закрыть какую-либо ГЭС физически невозможно. Сейчас турбины не работают и вся вода давит на плотину и сбрасывается вхолостую, так что через плотину проходит гораздо больший объем воды в секунду, чем раньше, когда станция функ­ционировала. Связан ли такой холостой сброс с большими или меньшими рисками, пока неясно.

Мне лично кажется, что риск вряд ли стал меньше. ГЭС — это не выключатель, который можно повернуть, и лампочка погаснет. Хуже всего, если после самой крупной аварии страхование станции будет осуществляться на прежних условиях и уроки из произошедшего не будут извлечены.

— Достаточна ли страховая сумма, на которую ГЭС была застрахована на 2010 год?

— Страховая сумма, очевидно, уже не соответствует масштабам риска. Если уже произошел такой колоссальный убыток, который, согласно заявлениям клиента, измеряется миллиардами долларов, и существующая страховая сумма оказалась недостаточной, то зачем же снова страховаться на эту же сумму?

Я могу объяснить вам, почему мы ранее страховали эту ГЭС на 200 млн долл.: мы исходили из очень тщательно проработанных данных и должной оценки риска. Но если вы спросите меня сейчас, какая страховая сумма будет достаточной на будущий год — 200 млн, 300 млн или 400 млн, то скажу, что для ответа на этот вопрос необходимо произвести новую тщательную экспертизу рисков с привлечением соответствующих независимых экспертов.

— Насколько в целом возможная выплата будет существенной для РОСНО? Вы уже просчитывали, как она отразится на комбинированном коэффициенте по итогам года?

— Риск на 99,2% перестрахован с максимальным качеством защиты у ведущих международных перестраховщиков. Остальная его часть максимально составит порядка 80—85 млн руб. Такая выплата, разумеется, скажется на нашем комбинированном коэффициенте за 2009 год, но ее влияние не превысит 0,5 п.п.

по жизни

— Недавно два зарубежных страховщика объявили о том, что они уходят с рынка страхования жизни в России. У вас нет намерения сворачивать этот бизнес?

— Ситуация на рынке сложная, и я, честно говоря, могу понять их. Все компании, начавшие работу на нашем рынке, ждут так называемого прорыва, а он все не происходит. Наоборот, рынок страхования жизни находится в состоянии застоя и даже упадка.

Почему я не хочу сворачивать наш бизнес? Есть некоторые аспекты, которые отличают нас от многих компаний: мы были куда более осторожными в нашем экономическом подходе, чем другие игроки. Мы не пришли сюда с огромными суммами денег, не разворачивали масштабные рекламные кампании, а инвестировали средства в наращивание операционных систем и сетей продаж.

Вторая причина в том, что для бизнеса страхования жизни существует определенный цикл инвестирования. В нашем случае годы значительных инвестиций практически закончились, еще два-три года будет сохраняться потребность в субсидировании, а потом бизнес должен выйти на самоокупаемость. У продавцов РОСНО наконец-то стало созревать видение и понимание того, что возможность предлагать долгосрочные продукты страхования (пенсионное и страхование жизни) является дополнительным ценностным предложением, и мы делаем их настоящими финансовыми консультантами. Сеть РОСНО по классическому страхованию уже генерирует примерно 30% объема премий «Allianz РОСНО Жизнь». А АРЖ является одним из немногих игроков на этом рынке, которые в 2009 году увеличили свою долю рынка.

— В 2008 году, несмотря на кризис, «Allianz РОСНО Жизнь» удалось показать хорошую фактическую норму доходности — 7,5%. Как может измениться эта цифра по итогам 2009 года?

— Я считаю, что в этом году показатели должны быть как минимум не ниже уровня 2008 года. Мы же говорим о долгосрочных инвестициях и долгосрочных продуктах, и если посмотреть на данные за предыдущие годы, то инвестиционный доход практически не изменился. Принимая во внимание структуру нашего инвестиционного портфеля и консервативную инвестиционную политику, я практически уверен, что в этом году мы как минимум выйдем на прошлогодние показатели, этому ничего не угрожает. Мы ведь никогда не показывали нереалистичные двузначные цифры процентного дохода по полисам долгосрочного страхования жизни, как некоторые из наших конкурентов, что совершенно безответственно, потому что такой уровень дохода по консервативным инвестициям получить нереально.

— Какие меры должны быть приняты для под­держки страховщиков жизни?

— Нам нужно, наконец, добиться того, чтобы Госдума и правительство предприняли шаги по поддержке долгосрочных вложений населения, предусмотрев налоговые льготы, четко определив роль агента, сделав возможным введение продуктов страхования жизни, по-настоящему связанных с финансовым рынком. Демографическая проблема становится серьезнее с каждым днем, она уже сейчас представляет угрозу для общества и для стабильности страны. Надеюсь, что, по крайней мере, уход с рынка одной из лидирующих компаний в мире заставит людей задуматься и понять: пора, наконец, поддержать этот бизнес, и не только в интересах страховых компаний, но и в интересах самого населения. Людям нужно будет на что-то жить в старости.