«Сейчас тему конвертации акций мы не обсуждаем»

— За пять месяцев работы Сбербанк, несмотря на значительные отчисления в резервы, получил чистую прибыль в размере 4 млрд руб. В то же время в последние два месяца чистая прибыль Сбербанка была менее 1 млрд руб. За счет чего удалось ее получить?

— Ничего удивительного с точки зрения развития бизнеса не происходит. В первую очередь чистая прибыль выросла за счет того, что у нас операционные доходы до создания резервов выросли за пять месяцев по сравнению с аналогичным периодом 2008 года на 31,8%, а процентный чистый доход — на 46,7%. То есть до создания резервов мы продолжаем наращивать доходность нашего бизнеса и его объемы.

— Сбербанк создает достаточно значительные резервы, превышающие размер просроченной задолженности в 2,6 раза, а не один к одному, почему именно в такой пропорции?

— Действительно, резервы мы создаем агрессивнее, чем многие игроки на рынке, поскольку понимаем, что важно подготовить банк к любым сценариям развития рынка. Именно такой уровень резервов на настоящее время объективно оценивает уровень рисков, соответствующий нашему портфелю, поскольку резервы создаются под конкретные кредиты, выданные конкретным клиентам. Нельзя исключать, что и другие банки хотели бы создавать такие же резервы, чтобы чувствовать себя безопасно при любом развитии ситуации, но немногие из них имеют для этого достаточно прибыли.

— Какую чистую прибыль вы ожидаете по итогам первого полугодия текущего года и по итогам 2009 года?

— Прогнозов мы пока не меняли: мы ожидаем небольшую прибыль и за шесть месяцев, и по итогам этого года. Однако если потребуется создать такие резервы, что прибыль окажется нулевой или будет небольшой убыток, то мы это сделаем. Для нас важнее адекватное отражение рисков.

— С начала года Сбербанк выдал корпоративным клиентам кредитов на сумму более 1,6 трлн руб. Какая доля из этих кредитов может оказаться просроченной в будущем в связи с ухудшением экономической ситуации в стране и качеством заемщиков?

— Вероятность этого несколько ниже, чем по тем кредитам, которые действовали ранее. 1,6 трлн руб. — это общий объем выдачи кредитов, и не секрет, что многие из этих кредитов по сути являются рефинансированием существующих либо внешних займов. В целом мы изменили правила выдачи кредитов таким образом, чтобы они соответствовали нашей оценке развития ситуации на рынке. Поэтому мы надеемся, что при общем повышении оценочного уровня риска доля проблемных активов, особенно по вновь выдаваемым кредитам, будет снижаться. Время покажет правильность нашего подхода.

— Благодаря росту клиентских средств Сбербанк вернул краткосрочные займы, привлеченные от Банка России. Каков был размер этих займов? Почему Сбербанк решил вернуть эти ссуды сейчас, когда источники фондирования так ценны для банков?

— Мы занимали в ЦБ и недолго, до апреля этого года, и понемногу. В зависимости от сроков и условий мы привлекали средства от Банка России через все доступные для банка инструменты — это и депозитные аукционы, и аукционы прямого РЕПО, и залоговое рефинансирование. Наш выбор больше определялся тем, какие конкретно сроки для нас привлекательны. Но мы практически не пользуемся этими инструментами последние пару месяцев. У нас из государственных средств, кроме субординированного кредита, который мы получили в конце прошлого года, ничего нет. По состоянию на сегодняшний день, кроме этого кредита, все государственные деньги мы вернули.

— Почему решили отказаться от этих средств фондирования?

— У нас есть доступ к ликвидности, поступающей от нашей традиционной базы, — вкладчиков. Потребность в ресурсах Банка России отпала. Кроме того, ресурсы ЦБ и государственных учреждений не самые дешевые. Ценообразование на эти ресурсы происходит на аукционной основе, нам просто не нужны такие дорогие деньги.

— За пять месяцев вклады физических лиц в Сбербанке выросли на 4,4%, до 3,2 трлн руб. В какой валюте в основном открывают сейчас счета российские граждане?

— С тех пор как ЦБ объявил о том, что завершен процесс управляемой девальвации, объемы конверсионных операций вкладчиков резко упали. С небольшим повышением курса рубля в последние несколько недель мы видим, что граждане опять проявляют больше интереса к рублевым продуктам.

— Каково соотношение валютных и рублевых вкладов на последнюю отчетную дату в Сбербанке?

— На 1 апреля доля рублевых вкладов физлиц составляла 78%, валютных — 22%.

— Процентные доходы Сбербанка возросли за счет увеличения доходов от кредитования юрлиц, в том числе за счет как увеличения объемов кредитования, так и уровня процентных ставок по таким кредитам. Насколько в среднем были повышены ставки?

— За первые три месяца текущего года ставки по корпоративным кредитам действительно повышались, но в последние два месяца у нас наметилась тенденция в сторону их понижения. Это связано с более-менее стабилизирующейся ситуацией на рынке, а также с изменением процентной политики ЦБ и снижением ставок. За последний месяц мы снизили ставки по кредитам юрлицам в диапазоне 1—2 процентных пункта.

— Если говорить о частных заемщиках, то в последние месяцы у вас происходит снижение объемов кредитования. Что будет делать Сбербанк, чтобы эта тенденция вновь стала положительной?

— Это связано во многом со снижением спроса на эти услуги. Свою продуктовую линейку мы стараемся сделать более привлекательной. Внедряя более современные системы управления рисками, мы можем себе позволить управлять параметрами привлекательности наших кредитов. Но это все не изменяет кардинально основную тенденцию: в условиях неопределенности розничные клиенты осторожно относятся к заимствованию денег, и пока наблюдается снижение спроса на кредиты физическим лицам. Сейчас мы серьезно думаем над тем, чтобы снизить процентные ставки по кредитам физлицам.

— Не рассматривает ли Сбербанк возможности вернуться к кредитованию в иностранной валюте?

— Мы будем предлагать нашим клиентам те услуги, которые привлекательны и приносят доход банку, но не в ущерб базовым интересам наших клиентов. В начале кризиса мы отказались выдавать розничные кредиты в валюте потому, что обычные люди, которые берут такие кредиты, не являются профессионалами с точки зрения управления валютными рисками. И навязывать такой продукт — это значит подвергать людей тому уровню риска, который они не готовы нести. В иностранной валюте, в основном в долларах, мы кредитуем корпоративных заемщиков, при этом имеющих естественную страховку. Например, у экспортеров, у которых и поступления, и кредитные выплаты в валюте, валютные риски минимальны.

— На 1 июня собственный капитал Сбербанка достиг 1,35 трлн руб. Известно, что на собрании акционеров банк будет рассматривать вопрос об увеличении объявленных акций, возможных к размещению. Какова, на ваш взгляд, вероятность того, что Сбербанк проведет допэмиссию в текущем году?

— Весьма низкая. Пока достаточность капитала позволяет нам надеяться, что к рассмотрению этого вопроса мы если и подойдем, то только к концу года. Пока такой необходимости нет.

— А не планируются ли другие операции с акциями? Пару лет назад витал в воздухе вопрос конвертации привилегированных акций в обыкновенные, даже номинальную цену этих бумаг уровняли до трех рублей. В Сбербанке не рассматривают сейчас возможности конвертации?

— Это один из тех вариантов, который ждет своей очереди для рассмотрения, когда будут приниматься более серьезные решения о потребностях капитала и его формах. Сейчас тему конвертации акций мы не обсуждаем. Но теоретически мы не исключаем такой возможности.