the Retail Finance
КОЛЛЕКТОРСКИЙ БИЗНЕС В РОССИИ СОСТОЯЛСЯ
Интревью с Председателем Совета Директоров, Управляющим Партнером ЗАО "Секвойя Кредит Консолидейшн" ЕВГЕНИЕМ БЕРНШТАМОМ
The Retail Finance: Евгений Семенович, недавно компания Sequoia Credit Consolidation, основанная Вами, отметила свое двухлетие. В чем Вы видите важнейшее достижение этого периода?
Евгений Семенович Бернштам: Наверное, самое главное достижение в том, что коллекторский бизнес в России состоялся. И во многом это заслуга компании «Секвойя Кредит Консолидейшн», которая стала первопроходцем в данном сегменте финансового рынка в России. Я очень хорошо помню время, когда мы только начинали работать, — в
Если раскладывать бизнес-процесс финансирования и кредитования на стадии, то можно сказать, что только центральная часть, собственно процесс выдачи кредита, должна происходить в банке. Страховать должны страховщики; телекоммуникационные услуги предоставлять соответствующие компании; газ, вода, свет — также прерогатива специализированных организаций. Иными словами ядро бизнес-процесса должно находиться в компании-операторе, а все то, что называется «возврат долга», — это такой же аутсорсинг, как и то, что Вы поручаете убирать свой офис сторонним компаниям, что вызываете такси, а не сами садитесь за руль.
На сегодняшний день под управлением коллекторских агентств находится от 10 до 25% от официального объема просроченных кредитов. Подчеркну — официального объема, так как существует еще и реальная статистика.
R.F.: Как Вы прокомментируете недавнюю сделку по привлечению капитала между Sequoia и Goldman Sachs в контексте развития рынка коллекторских услуг в России?
Е.Б.: Зачастую подтверждением тому, что сегмент бизнеса состоялся и стабильно развивается, является интерес сторонних инвесторов. Компания «Секвойя » не только первопроходец коллекторского рынка, но и его лидер. То, что в октябре этого года в «Секвойю» пришел иностранный акционер, хорошо разбирающийся в сфере collection, является ключевым аргументом в пользу утверждения права этого бизнеса на существование.
R.F.: Вы утверждаете, что рынок состоялся. Сформирован ли он до конца и какова его структура на данный момент?
Е.Б.: Ни по одному сегменту рынка нельзя сказать, что он когда-либо будет сформирован до конца. Всегда что-то происходит: либо создаются новые структуры, либо идут процессы консолидации.
Я не думаю, что на рынке коллекторских агентств планируются поглощения в ближайшее время. Это, наверное, перспектива двух-трех лет. Сейчас рынок переживает бурный рост, появляются новые компании, многие из них, скорее всего, уйдут с рынка после первого года работы, кто-то найдет для себя другие ниши, кто-то закрепится. Сейчас на рынке оказания услуг по взысканию работают профессиональные коллекторские агентства, адвокатские бюро и небольшие компании, делающие первые попытки поработать в данном сегменте. Практически все крупные ритейловые банки сотрудничают с профессиональными коллекторами. Поэтому можно сказать, что рынок состоялся. Чего в России пока нет, так это цивилизованного рынка купли-продажи долгов, но и он постепенно формируется.
R.F.: Помимо интеллектуальных и финансовых инвестиций, чем еще отличается «Секвойя Кредит Консолидейшн» от других агентств по сбору долгов?
Е.Б.: Я не сторонник скрывать конкурентные преимущества своей компании. Если рассмотреть организационный аспект, «Секвойя Кредит Консолидейшн» является агентством федерального масштаба. Сейчас у нас 11 филиалов, а до конца этого года их будет уже 15.
Еще одна ключевая особенность нашего агентства в том, что
R.F.: Кого Вы считаете своими основными конкурентами и как Вы видите перспективу прихода на этот рынок западных агентств?
Е.Б.: Несколько лет назад в интервью я отвечал на вопрос: «Что такое для вас конкуренция?» Я говорил о том, что знаю своих конкурентов, слежу за ними; они для меня — способ моего развития. Мешают ли они мне работать? Нет, не мешают. Но я стараюсь добиться того, чтобы наша компания всегда была на шаг впереди. Лучше чувствовать кого-то дышащим в спину, чем наступать на пятки. Гонка за лидером хороша на первых стадиях трековых велосипедных гонок, но не в этом сегменте бизнеса.
Что касается западных компаний, они могут принести на рынок то, чего так не хватает нашим коллекторам: опыт и методики оценки. Работать по агентской схеме и покупать долг, принимая на себя риски, — совершенно разные вещи. В этом смысле у «Секвойи» уникальная ситуация — у нас есть возможность сочетать западный опыт одного из акционеров с большим собственным опытом работы на данном рынке. Такого сочетания больше нет ни у кого: ни у российских коллекторов, ни у западных игроков, которые могут прийти на данный рынок.
R.F.: Мы поговорили о конкурентах. А кого Вы считаете своими партнерами?
Е.Б.: Прежде всего наших клиентов, и мы особенно ценим такие партнерские отношения, так как они работают на общий результат. Во-вторых, Ассоциацию региональных банков «Россия», активно поддержавшую наше стремление сделать коллекторский рынок цивилизованным и регулируемым. Для этого по инициативе «Секвойи» при Ассоциации была создана рабочая группа по вопросам деятельности коллекторских агентств, куда входят как банки, так и наши коллеги по цеху.
R.F.: Работаете ли Вы с просроченными задолженностями юридических лиц?
Е.Б.: Да, мы работаем с дебиторской задолженностью малого и среднего бизнеса.
R.F.: Возможно, причина внушительного количества таких задолженностей в том, что факторинг пока еще не заработал?
Е.Б.: Да, многие из них не пользуются факторингом. Потом, надо заметить, дистрибьюторские и торговые организации, за редким исключением, могут получить институциональное финансирование.
R.F.: Как Вы оцениваете вероятность кризиса «плохих» долгов, о котором сейчас многие говорят с опаской?
Е.Б.: Опять же разделим этот вопрос на три составляющих. Во-первых, большой ли у нас объем плохих долгов? Да, большой. По официальной статистике, только объем банковских долгов составляет порядка 1,5 млрд долларов. Во-вторых, соответствует ли такая статистика реалиям жизни? Нет, не соответствует. Реалии таковы, что, на самом деле, таких долгов, по моей оценке, накопилось как минимум в 2 раза больше. В-третьих, возможен ли из-за этого кризис? Категорично не возможен. Несмотря на всю серьезность вопроса, эта цифра является не столь существенной для оказания какого-либо воздействия на состояние банковского сектора.
Надо также иметь в виду следующее: у крупных розничных банков идет постоянное рефинансирование процесса, и они получают длинные пассивы в виде синдицированных кредитов или выпущенных облигаций. Поэтому устойчивая база играет существенную роль. В то время как сам кредит выдан на значительно более короткий срок. И это несоответствие между пассивами и активами играет свою роль в предотвращении кризиса. Поэтому я так категоричен в своем ответе: «плохие» долги не могут привести к кризису.
R.F.: Какие ключевые проекты, направленные на внутреннее развитие, реализует «Секвойя Кредит Консолидейшн»? Каких результатов Вы ждете?
Е.Б.: У нас существует утвержденный Советом директоров и собранием акционеров бизнес-план, разработанный до 2008 г. включительно. Отдельным пунктом мы утверждали такие значимые проекты, как, например, внедрение систем информационной безопасности.
Следующий внедренный проект — наш внутренний call-центр. С одной стороны, мы резко снизили себестоимость взыскания, с другой — увеличили интенсивность контактов с должниками. Построена система прогнозирования процента возврата по различным портфелям неработающих активов и система расчета цены. Есть и другие интересные проекты, о которых, однако, мне пока не хотелось бы говорить публично.
R.F.: Какова сумма портфеля проблемных кредитов «Секвойя Кредит Консолидейшн»? Какова динамика данного показателя?
Е.Б.: Наверное, это судьба каждого вновь зарождающегося бизнеса, когда динамика идет строго по геометрической прогрессии. И это правда. Сегодня под нашим управлением находится более 150 млн долларов проблемных долгов. В то время как на конец 2005 г. эта цифра составляла чуть менее 50 млн долларов. Сегодня у нас более 60 клиентов, а первый клиент появился только в декабре 2004 г. Особо надо отметить. что мы начали покупать долги и ожидаем серьезного роста наших объемов за счет купленных портфелей.
R.F.: По долям просроченных задолженностей какие из кредитов преобладают — ипотечные, потребительские, авто? Какие типы долгов возвращаются проще, какие сложнее?
Е.Б.: Примерно 75% переданной в работу агентства задолженности — просроченные и проблемные банковские кредиты (более 100 млн долларов США). Из них:
-
экспресс-кредиты, кредитные карты, потребительские кредиты — примерно 70%;
-
автокредиты — примерно 20%;
-
кредиты ЮЛ (малый и средний бизнес) и ипотека — 10%.
С точки зрения так называемой «продуктовой сегментации», разницы в возврате нет. Основные критерии, влияющие на возвратность долга, — срок жизни долга (чем долг «свежее», тем быстрее и качественнее он будет собран), также значимы место жительства неплательщика и сумма кредита.
В СССР в подобной ситуации говорили: «Все мошенники». Это ложь. Мошенниками можно назвать лишь тех, кто сознательно идет на обман, подделывая кредитки, воруя деньги из банкоматов и т. п. Таких должников — не более 15%. Остальные выбирают честный образ жизни, однако часть из них пускается на маленькие хитрости, пробуя финансовую организацию «на зуб». Оставшиеся должники — это те, кто испытывает временные трудности, связанные с потерей работы, трудоспособности и т. п. Они хотят вернуть деньги, но не имеют возможности.
Я был свидетелем следующей ситуации: суббота, огромная очередь в отделении розничных продаж крупного банка. Оказалось, люди пришли вернуть деньги за кредит. Понимаете, потребители берут кредит в торговых сетях, а возвращают в узком, ограниченном числе офисов, которые часто работают в неудобное для клиента время. Как добраться до этих офисов, каким образом выплачивать проценты по кредиту и прочее — это головная боль даже для желающего заплатить человека. Банки сами создают препятствия для возврата кредитов. Это абсурд.
R.F.: Я понимаю, что Вы не можете назвать конкретные банки, но тем не менее: в каких банках существует наибольшее количество проблемных кредитов? С чем это может быть связано?
Е.Б.: Все вполне очевидно: наименьшая потребность в наших услугах у ипотечных банков, наибольшая, — у банков занимающихся экспресс-кредитованием.
R.F.: Мы наслышаны о Ваших планах по выходу за пределы российского рынка. Расскажите, пожалуйста, подробнее.
Е.Б.: Все зависит от развития рынка, и прежде всего рынка розничного кредитования. Скорее всего, первым иностранным представительством «Секвойи» станет Украина, затем, возможно, Казахстан.
R.F.: Вы позволите личный вопрос? Есть ли у Вас кумиры в бизнесе? Есть ли компания, успех которой Вы хотели бы повторить и превзойти?
Е.Б.: (улыбается) Знаете, равняться можно на многих, но каждый идет своим путем. Поэтому, к сожалению, людей, которые учатся на чужих ошибках, очень мало. Причем из того подавляющего большинства, которое предпочитает набивать собственные шишки, подавляющее, опять же, большинство, набивает их вновь и вновь, не учась даже на собственных ошибках. Я принадлежу, наверное, к тем, кто все же учитывает свои промахи и не допускает их повторения. По крайней мере, стараюсь.
R.F.: Что для Вас является критерием профессионального успеха?
Е.Б.: Небанальный вопрос. Как-то Гете сказал шикарную фразу: «Цифры не правят миром. Цифры показывают, как мир управляется». Поэтому профессиональный успех имеет отношение к конкретному бизнесу, которым занимается тот или иной предприниматель или менеджер. В итоге все упирается в счетные величины. С другой стороны, люди, которые занимаются бизнесом, должны делать это не только ради денег, но и во имя интереса. Самое главное — жить в гармонии с самим собой. Надеюсь, мне это удается.
